В майском номере журнала «Мост» за 2016 год была опубликована статья «Персональная судьба». В ней рассказывалась история, случившаяся на Нюрнбергском процессе, в ходе которого произошла странная смерть Николая Зори – помощника главного обвинителя Романа Руденко. Зоря был похоронен как рядовой на Советском мемориальном кладбище (Ostfriedhof) в Лейпциге.
За прошедшие четыре года произошли отрадные изменения. На надгробной плите были исправлены не только орфографические и хронологические ошибки, но и появилась офицерское звание генерал-майора, а также его фотография. Эти изменения произошли благодаря Ольге Зоря, внучке Николая Зори. Ольга Юрьевна, знакомая с нашей публикацией, любезно предоставила нашему журналу статью о своем деде с большим количеством документов.
ЗОРЯ Николай Дмитриевич (1907–1946 гг.)
Мой дед, Николай Дмитриевич Зоря, помощник Главного обвинителя СССР на Нюрнбергском процессе 1946 года, генерал-майор юстиции, государственный советник 3-го класса, погиб в Нюрнберге 23 мая 1946 года.
Николай Зоря окончил в 1927 году факультет советского права МГУ и прошел карьерный путь от следователя районных прокуратур в Пятигорске, Тамбове и Воронеже до заместителя главного прокурора железнодорожного транспорта в 1939 году. Далее ему предстояло утверждение в должности главного прокурора железнодорожного транспорта, который одновременно являлся заместителем прокурора СССР. Но утверждения не произошло: возглавивший в 1939 году НКВД Лаврентий Берия распорядился проверить приговоры по некоторым делам. Николай Зоря пересмотрел ряд дел, которые контролировались главной прокуратурой железнодорожного транспорта, и выяснил, что в большинстве из них доказательства сфабрикованы. В результате он был отстранен от работы в прокуратуре СССР, в довершение в НКВД на него поступил донос. В 1939 году он избежал ареста, вступив рядовым в ряды Красной армии.
Доноса в личном деле Николая Зоря, хранящемся в Генеральной прокуратуре РФ, нет. Но есть рапорт исполняющего обязанности заместителя главного прокурора железнодорожного транспорта Николая Зоря на имя прокурора СССР: «Сегодня я опоздал на работу на 10 м., т. к. отстали часы (будильник).» от 31 августа 1939 года. И есть приказ от следующего дня по прокуратуре Союза ССР, в котором прокурор Панкратьев объявляет ему выговор за опоздание на работу на 10 минут без уважительной причины.
Там же, в личном деле, есть записка Н. Зоря на имя прокурора СССР: «Довожу до Вашего сведения, что с 8.IX.39 я вызван для прохождения военного сбора». Записка датирована неделей позже объяснительной об опоздании.
22 ноября 1939 года Николай Зоря был освобожден от занимаемой должности исполняющего обязанности заместителя прокурора Главной прокуратуры железнодорожного транспорта «в связи с мобилизацией в РККА».
Мой дед воевал в Финляндии, участвовал в обороне Кавказа и Сталинграда, освобождении Керчи, Орла, Курска. В должности военного прокурора третьей армии дошел до Белостока, был награжден Орденом Красной Звезды, Орденом Красного Знамени, медалями «За оборону Сталинграда», «За оборону Кавказа» и «За Победу над Германией».
Во время Варшавского восстания Николай Зоря был назначен в августе 1944 года советником по вопросам юстиции в представительстве СССР при Польском комитете национального освобождения и добился передачи дел «польских шпионов, диверсантов, бандитов, террористов» из советской юрисдикции в польскую. После этой директивы (10 октября 1944 г.) СМЕРШу (сокращение от «Смерть шпионам!»; название ряда независимых друг от друга контрразведывательных организаций в СССР во время Второй мировой войны) пришлось ограничить свою деятельность, а НКВД практически парализовал деятельность Н. Зоря, в результате чего он попросил освободить его от занимаемой должности и почти полгода оставался без работы. В мае 1945 года он стал помощником Генерального прокурора СССР. В сентябре 1945 года, едва получив назначение в Нюрнберг в качестве помощника Главного обвинителя СССР, Зоря был срочно командирован в Лондон, где проходила сессия Совета министров иностранных дел стран антигитлеровской коалиции. Сохранились его «Заметки для дневника»:
12.IX. …охватывает чувство радости, что сейчас я направляюсь выполнять такую почетную миссию, как обвинять от СССР гитлер. преступников, имена которых вспоминают во всем мире с проклятием…
14.IX. Никто не спит в эту ночь. Нас 6 человек. Много волнений. Наконец все урегулировали. В 1 ч. ночи визит к А. Я. В. Последние напутствия. Прощание с т. т. Едем на Внуково (30 км от Москвы). Погода полетная. В 6 ч. 30 м. вылетаем. Смотрим на свою землю. Тоскливо улетать из Родины. Пролетаем Германию. Вот оно, логово Берлин…
15.IX. Отлет из Берлина. В 7 ч. (по моск. врем. разн. на 2 ч.) мы в Лондоне. Нас встретил консул и др. т-щи нашего посольства. Кругом чужой говор… Устроились в гостинице. Первый день за границей. Зелени много на улицах, вежливость английская. Кормят здесь плохо, карточки и купоны. Сразу в работу. Вечером писал донесения А. Я. В. Много трудностей, особенно в технике.
Прием В. М. 20.IX. 8 ч. (лонд. врем.).
А. Я. В. – это Вышинский, заместитель наркома иностранных дел, В. М. – нарком Молотов. Ясно, что командировка Николая Зоря имела прямое отношение к предстоящему процессу.
В декабре этого же года он вылетел в Германию в качестве помощникалавного обвинителя от СССР Гна Нюрнбергском процессе.
Это был первый международный процесс в истории, организованный странами антигитлеровской коалиции (СССР, Великобританией, США и Францией). По итогам более чем четырехсот заседаний, проходивших с 20 ноября 1945 года по 1 октября 1946 года, были вынесены приговоры главным военным и государственным деятелям фашистской Германии. Трибуналу были преданы 24 преступника: Геринг, Риббентроп, Йодль, Гесс и другие. Также были признаны преступными нацистские организации: руководящий состав Национал-социалистской партии и охранные отряды (СС) этой партии, служба безопасности (СД), государственная тайная полиция (Гестапо).
Во время процесса Николай Зоря выступил с докладами «Угон в рабство» и «Агрессия против СССР». В ГА РФ хранится экземпляр этого доклада с авторскими пометками синим и красным карандашом. Написанный грамотным русским языком, четкий по строению, ссылающийся на много документов, но не перегруженный ими, весь этот доклад – доказательство очень заблаговременной подготовки нападения гитлеровской Германии на СССР. «Среди этих документов – материалы различных архивов, взятых частями Красной Армии при наступлении, высказывания в печати фашистских вожаков, в т. ч. и некоторых подсудимых, и показания лиц, располагавших достоверными сведениями о том, как в действительности протекала подготовка к нападению на Советский Союз». (Это цитата из выступления Н. Зоря).
В рамках этого доклада он должен был допрашивать фельдмаршала Паулюса, но, как рассказывал позже сыну Николая Зоря Юрию Марк Рагинский (тоже помощник Главного обвинителя от СССР), Сталин приказал отстранить Н. Зоря от этого допроса, поручив его Руденко. Дальше я цитирую стенограмму заседания от 11 февраля 1946 года (хранится в ГА РФ):
ЗОРЯ: Я повторяю, что значительную помощь могут оказать в нашем исследовании показания Фридриха Паулюса. Я представлю заявление Фридриха Паулюса, на которое я только что сослался, и сейчас оглашу только ту часть его заявления, которая имеет отношение к истории подготовки «Плана Барбаросса»
Я прошу открыть папку документов…на странице 27…
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ: Пожалуй, генерал, поскольку сейчас без четверти час, Вам не следует начинать этот документ до перерыва.
ЗОРЯ: Слушаю, г-н председатель.
(объявляется перерыв до 14 час.)
СТЕНОГРАММА
ЗАСЕДАНИЯ МВТ
От 11 февраля 1946 г. (вечернее заседание)
Переводчики
Соловьева
Мамедов
Соболева
ЗОРЯ: Господин Председатель, в соответствии с заявлением, сделанным советской делегацией, я прошу разрешения ввести в зал для допроса фельдмаршала бывшей германской армии Фридриха Паулюса, допрос которого произведет главный обвинитель от СССР генерал Руденко.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ: Что, сейчас поступает перевод?
ЗОРЯ: Мне следует повторить?
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ: Слышат ли перевод сейчас представители американской делегации? Я думаю, что сейчас все в порядке. Продолжайте, генерал.
ЗОРЯ: Я прошу разрешения…
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ: Не введете ли Вы в зал свидетеля?
ЗОРЯ: Я сейчас это сделаю.
ПРЕДСЕДАТЕЛЬ: Не скажете ли Вы, как Вас зовут?
ПАУЛЮС: Мое имя Паулюс
Юрий Зоря считал, что его отцу не дали допросить Паулюса, потому что в Москве, где внимательно следили за выступлениями советских обвинителей, вовсе не хотели привлекать внимание к документам, в которых шла речь о том, как в действительности протекала подготовка к нападению на Советский Союз. О многих этих документах докладывали перед войной советские разведчики, однако их доклады расценивались как дезинформация.
Ольга Зоря
Фото из личного архива автора
Продолжение следует